Лекции Е.А.Торчинова о буддизме

Торчинов Евгений Алексеевич (22 августа 1956 г. — 12 июля 2003 г.) — выдающийся синолог-религиовед, буддолог и историк философии и культуры Китая.

Приводимые ниже статьи Евгения Алексеевича публиковались в 1993-1994 гг. в санкт-петербургском журнале "Черная жемчужина".

Первая лекция: Будда и ранний буддизм.

VI-V вв. до н.э., "осевое время" по ставшему крылатым выражению К. Ясперса, стали временем "сумерек богов", когда во всей цивилизованной ойкумене на смену архаической сакральности с ее "языческим" отношением к миру и человеку пришли новые религии, принесшие то, что не очень удачно называют "общечеловеческими ценностями". Для "языческого" мировосприятия характерна своего рода "теоцентричность", когда вся религия сводится к отношению человека с богами во имя достижения вполне земных, даже "бытовых" целей: здоровья, богатства, победы над врагами, долголетия, рождения наследников и т.д.

При этом жрецы через совершение тех или иных ритуалов стремятся или умилостивить богов или подчинить их своей воле для выполнения желания жертвователя. Вместе с тем эти архаические религии остаются внеэтическими, не ставящими своей целью ни нравственное, ни духовное совершенствование человека. В этих культах господствуют боги и жрецы как посредники между людьми и богами. Духовная же сущность человека как такового остается для них тайной за семью печатями, точнее, она просто не принимается в расчет.

И вот на смену "язычеству" и его богам, отвечающим, по слову философа Порфирия, гомерическим смехом на все мольбы смертных, приходят религии совершенно другого типа и в ночи "бесчеловечной" сакральности начинает брезжить рассвет "сакрализованной человечности", что по существу было равносильно смертному приговору древним богам.

От Китая до Эллады разлился свет новой зари.

Вот Конфуций переосмысливает древний обрядовый магизм в категориях этики и заменяет древние культы культом "гуманности и справедливости". Вот Будда... Впрочем, о Будде мы поговорим особо: ради него и затеян весь этот разговор, Вот иудейские пророки, призывающие к покаянию и нравственному обновлению. Вот Зороастр-Заратустра, объявляющий старых богов злыми бесами и проповедующий победу добра над злом, Вот Пифагор и Сократ, учащие духовной чистоте, ясности мышления и вере в духовное бессмертие, Такова эпоха великой духовной революции "осевого времени", эпохи сумерек богов и зари Человека.

Все это происходило и на просторах индийского, субконтинента между Индом и Гангом. И здесь померкли старые ведийские боги, и здесь разоча¬ровались в сложнейших обрядах, целью которых было подчинение богов воле жреца-брахмана для того, чтобы заставить их помочь заказчику в дос¬тижении его цели: "все повинуется богам, а боги повинуются брахманам". Все больше и больше людей уходили в лесное уединение, чтобы самостоятельно постичь истину, найти ее собственные духовным усилием, а не получить в готовом, но сомнительном виде из древних Вед через наставления гуру-брахмана.

Таких аскетов (ибо аскеза считалась непременным условием поиска истины) называли шраманами. Некоторые из них брились и носили желтые одежды отрешенности, другие наоборот, не стриглись, не брились и ходили нагими, но всех их равным образом объединяло неприятие старых догм, старого лицемерия и старых, но не убедительных более истин. К таким людям в начале своего Пути принадлежал и будущий Будда, пока же Сиддхартха Гаутама, бывший царевич и наследник славного рода Шакьев.

Путь Сиддхартхи Гаутамы.

Будда... Что можно сказать о нем? Сын достопочтенных родителей, рождение которого стоило жизни матери его, царице Махамайе. Младенец на теле которого придворный астролог Ашита обнаруживает тридцать два признака великого человека и предрекает, что новорожденный станет или мудрецом, постигшим истину - Буддой или великим вселенским монархом - чакравартином. Отцу царевича, безусловно, хотелось второго, а отнюдь не первого. Поэтому он поселил царевича в роскошном дворце, всячески ограничив его связь с внешним миром, дабы ничто не могло навести принца на серьезные религиозные или философские раздумья. Сиддхартха успешно учится, опережая сверстников и в науках, и в физически упражнениях, женился, родил сына... Словом, всё шло, как и было задумано. Но внезапно все изменилось: царевич выехал на охоту и был поражён зрелищем страданий, царящих в мире, страданий, не обходящих стороной никого - ни властителей земли, ни париев, ни бессловесных тварей. Больше принц не мог наслаждаться жизнью во дворце. То, к чему люди привыкли, было для него внове и тем с большей непосредственной ясностью предстала для него неизбежность болезней, старости и смерти. В чем причина страданий, как избавиться от них - вот что занимало все мысли Сиддхартхи. И, наконец, он понял, что вся его жизнь будет посвящена поиску ответа на эти вопросы. За этим последовал Великий Уход: царевич тайно покинул дворец и присоединился к аскетам-шраманам, взыскующим истину в глубинах собственного духа. Затем были годы изнурительной аскезы под руководством лесных наставников. От этого умерщвления плоти царевич превратился в движущийся скелет и, стоило ему дотронуться до живота, как рукой он уже чувствовал позвоночник.

Но истина была столь же далека, как и ранее, во дворце. И отказался Сиддхартха от самоистязания, и вкусил пищи, и был проклят за это другими отшельниками как отступник. Но не смутился принц и сел под дерево фикуса, древо пробуждения, и погрузился в созерцание. Как ни искушал его злой демон Мара, как не запугивал его, Сиддхартха оставался неколебим в своей решимости, и когда первые лучи солнца осветили горизонт, он пробудился от сна жизни и познал истину, стал Буддой. И с тех пор царевича уже не называли более Сиддхартхой Гаутамой, а величали или Буддой Шакьямуни - Пробужденным Мудрецом из рода Шакьев, или Татхагатой - В Истине Приходящим-и-Уходящим, или Бхагаваном - Благословенным, или Джиной - Победителем, или Локаджьештхой - Превосходнейшим в мире.

Будда несколько дней пребывал в переживании блаженства постижения, после чего, победив последнее искушение - соблазн оставить пережитую истину неизвестной другим - он отправился в священный город Варанаси (Бенарес), где в Оленьем Парке (Сарнатха) и проповедал Дхарму - Пра¬вильное Учение, и где обрел своих первых учеников, основателей монашеской общины-сангхи. Ими стали те пять аскетов, которые ранее отреклись от Сиддхартхи как от отступника.

Было Будде в это время тридцать пять лет. И ещё более сорока лет он проповедовал свое учение по всей северо-восточной Индии, умножая число монахов-бхикшу, к которым присоединились и его сын Рахула. и бывшая жена Яшодхара.

Когда Будде исполнилось восемьдесят лет, его жизнь, последняя жизнь в долгой, безначальной цепи рождений-смертей, подошла к концу и он обрел окончательную нирвану - состояние покоя сознания, в котором погасло всякое страстное влечение, как гаснет огонь, когда кончается питающий его хворост. Его тело было кремировано, а прах и чудесные не сгоревшие в огне мощи-шарира были переданы в различные царства Индии и с почестями захоронены в специальных реликвариях-ступах.

Чему же учил Будда? В чем смысл его совершенного и полного Пробуждения?

Учение Будды.

Основа его учения, общая для всех школ и направлений буддизма, была изложена Буддой в его первой проповеди - "Сутре о повороте Колеса Учения". Она сводится к четырем основоположениям, называемым в буддизме Четырьмя Благородными Истинами.

Четыре Благородные Истины.

Истина Первая. Всякое существование, любая форма бытия в мире представляет собой страдание. Страдание - фундаментальная характеристика жизни от рождения до смерти, страданием охвачено всё - и соединение с неприятным, и разлучение с приятным.

Конечно, это отнюдь не означает, что в жизни нет ничего приятного или радостного. Но, во-первых, все эти радости приходящи и сменяет их часто чувство разочарования или печаль воспоминаний. Во-вторых, ни одна из них не является удовлетворяющей целиком и полностью и подчас любое мирское блаженство завершается фрустрацией и бесплодной жаждой новых и новых быстротечных наслаждений. В-третьих, многие удовольствия разрушительны для наслаждающегося и, наконец, в-четвертых, ни одно из них не абсолютно в том смысле, что всегда можно представить себе более совершенное наслаждение. Короче говоря, ни одно из состояний нашего опыта не является удовлетворительным https://apotheke-zag.de/.

Истина Вторая. Причина страдания - влечение, привязанность (отвращение - тоже форма привязанности, как бы оборотная сторона влечения), жажда бытия, сопряженная с неведением Истины о страдании. Отсутствие влечения и привязанности равнозначно прекращению страдания.

При объяснении Второй Благородной Истины, Истины причине страдания, буддизм вводит важнейшее дли его понимания понятие кармы. Карма - это не судьба и не предопределение, как думают некоторые. Это санскритское слово буквально означает "дело", "действие". Любой акт - физический, психический или словесный - приводит к определенным результатам, имеет определенное следствие. Содеянное сейчас непременно принесет свои плоды позднее. Энергия действия не может исчезнуть бесследно и поэтому буддизм вводит учение о последующих, повторных жизнях. Это отнюдь не учение о "переселении души', ибо, как мы увидим .вскоре, в буддизме вообще нет понятия "душа". Следствия деяний, совершенных в данной жизни и не успевших в ней реализоваться, не только реализуются в следующей, но и обусловливают ее каркас, основные характеристики следующего существования. Таким образом, каждая следующая жизнь в ее основных чертах - совокупный итог всех поступков (хороших, дурных, нейтральных), совершенных в предыдущей жизни. Таким образом, не Бог наказывает человека за грехи, но сам человек своими делами создает для себя те или иные условия в своих последующих существованиях, И в этом смысле буддизм утверждает, что человек сам кузнец своего счастья или своих невзгод.

Буддизм выделяет следующие типы: живых существ и соответственно типов возможных рождений: боги (дэва), титаны - воинственные духи (асуры), люди, животные, голодные духи (прета) и обитатели адов. При этом бога не воспринимаются как некие- абсолютные сущности: как и другие существа, они смертны (хотя срок их жизни к немыслимо долог) и после смерти они могут получить рождение в виде живого существа другого типа. Не вечно пребывание в аду: "отбыв" там определенный содеянными поступками срок живое существо покидает ад и получает другую форы существования.

Нет в буддизме и идеи эволюции: человек, например, за дурные поступки может возродиться в аду, затем родиться животным, затем снова человеком, за праведные дела обрести новое рождение в качестве божества, потом снова оказаться животным и т.д. - все зависит от совершенных поступков, т.е. от кармы. Три формы существования (божество, титан, человек) считаются счастливым три остальные - несчастливыми.

Рождение человеком предпочтительнее всего ибо человек, ,обладая высоким интеллектом не настолько погруженный в замутняющее понимание Первой Истины псевдоблаженство, как боги, или в постоянные мочения как обитатели ада, в большей степени способен к достижению освобождения от уз сансары - мира непрестанной смены смертей и рождений. Крутят же колесо бытия, колесо непрерывного чередования жизни и смерть "три яда" - три главных порока (клеша): неведение, гнев и страсть, часто изображаемые в виде свиньи, змеи и петуха

Все согласно учению буддизма подчинено принципу причинной обусловленности, главным выражением которого является закон причиннозависимого происхождения (пратитья самутпада). Этот закон может применяться при рассмотрении отдельной жизни живого существа, мельчайшей единицы времени и гигантского космического цикла (в буддизме мир в целом подобно отдельному живому существу постоянно рождается, гибнет и вновь рождается: появляется из пустоты под воздействием совокупной кармы существ предыдущего цикла, полностью развертывается, пребывает, разрушается и исчезает, чтобы вновь появиться и т.д.). Рассмотрим причиннозависимое происхождение на примере жизни человека как наиболее простом и наглядном.

Неведение (авидья). Непонимание, (непрочувствование) Первой Благородной Истины обусловливает влечение человека к новому рождению в кармически обусловленной форме. Неведение обусловливает воление.
Воление (санскара). Активность связанного с кармой волевого аспекта психики, выражающего устремленность к новому рождению. Воление обусловливает наличие сознания.
Сознание (виджняна). В момент зачатия начинается формирование нового организма, первым элементом которого оказывается неоформленное сознание. Наличие сознания обусловливает наличие "имени и формы".
Имя и форма (нама-рупа). Формирование физических и психических органов и способностей организма. Наличие имени и формы обусловливает наличие "шести баз".
Шесть баз (шад аятана). Формирование шести органов восприятия. К ним относится и "ментальный орган", "ум" (манас). Наличие "шести баз" делает возможным акт чувственного восприятия.
Контакт (спарша). После рождения человека его органы чувств приходят в соприкосновение с объектами чувств, что обусловливает акт чувственного восприятия.
Чувство (ведана). Акт восприятия приводит к появлению чувства приятного, неприятного и нейтрального.
Вожделение (тришна). Следствием наличия чувства является появление влечения к приятному и отвращения от неприятного.
Стремления (упадана). Вследствие влечения появляются различные конкретные стремления для достижения желаемого.
Бытие (бхава). Отреченность сознания достигает своего апогея. Человек полностью погружается в мир своих страстей и желаний.
Рождение (джати). Все вышеназванные омрачающие факторы создают предпосылки для сохранения их энергии после смерти, что обусловливает переход человека к следующему существованию.
Старение и смерть (джара-марана). Это новое существование также подходит к концу с тем же результатом, после чего следует повторение всего цикла.

Так вечно кружатся живые существа в колесе бытия, принимая любые формы и испытывая во всех них постоянные и неисчислимые страдания, вызванные влечением и привязанностью.

Истина Третья. Тем не менее, существует некое состояние, свободное от страданий, состояние "не рожденное, не ставшее, не сделанное, не сформированное", это состояние называется нирваной, что означает "угасание" (имеется в виду угасание аффектов, страстей и влечений). Достижение нирваны предполагает выход из сансарического мира смертей-рождений, исчерпание кармы. Нирвана - особое состояние сознания, состояние вечного покоя и безмятежности. С одной стороны, нирвану нельзя описать, ибо она принципиально отлична от любого известного нам из опыта состояния. С другой - она описывается как "парама сукха" - высшее блаженство. Вместе с тем на вопросы о том, сохраняется или не сохраняется личность в нирване и подобные им, Будда отвечал молчанием, ибо нирваническое состояние не может быть описано в привычных нам терминах и понятиях.

Четвертая Истина. Состояние свободное от страданий не только существует, но и может быть достигнуто любым человеком. В Четвертой Благородной Истине Будда указывает путь, ведущий к прекращению страданий. Это Благородный Восьмеричный Путь (арья аштанга марга). Его этапы таковы:

Правильное воззрение (совершенное понимание и прочувствование Учения, Дхармы, и прежде всего - Четырех Благородных Истин);
Правильная решимость (всестороннее осознание своего мышления, слов и действий и готовность идти указанным Буддой путем);
Правильная речь (воздержание от лжи, клеветы, грубости и легкомысленных разговоров);
Правильные поступки (отказ от уничтожения живого, от воровства и половой распущенности - "Без палки и меча, добросовестно, с глубоким сочувствием он заботится о благе всех живых существ");
Правильный образ жизни (воздержание от любых профессий, могущих повредить живым существам; торговли оружием, живыми существами, мясом, алкоголем, ядами; отказ от всего, связанного с обманом, вероломством, предательством, гаданием - 'Тот монах поступает правильно, для которого предвестия, влияние планет, сновидения и приметы не существуют. Он свободен от всех зол" - и ростовщичеством);
Правильное усилие (усилие к уничтожению зла и созиданию добра, прежде всего в себе самом);
Правильное памятование (аналитическое размышление о природе тела, чувств, психики и элементов сознания);
Правильное сосредоточение (сосредоточение, медитативная концентрация на природе тех элементов, из которых состоит личность, полное успокоение сознания и достижение нирваны).

Все ступени Благородного Восьмеричного Пути могут быть разделены на три этапа: этап мудрости (праджня) - первая и вторая ступени, этап нравственности (шила) - третья, четвертая и пятая, и этап сосредоточения (самадхи) - шестая, седьмая и восьмая ступени.

Таково весьма краткое и приблизительное изложение Четырех Благородных Истин. Интересно, что в них Будда выступает терапевтом, целителем человеческого существа, самой природы человеческого сознания: Благородные Истины подобны заключению врача - вот диагноз (страдание), вот установлена причина болезни (влечение, привязанность), вот констатация возможности выздоровления (нирвана) и вот, наконец, назначенное лечение (восьмеричный путь).

Благородные Истины - основа буддизма, точнее, одна из основ. Каковы же другие столпы, держащие конструкцию этой великой мировой религии?

Буддийская концепция личности.

Прежде всего, это буддийская концепция личности, доктрина отсутствия души как субстанциальной целостной и неделимой духовной сущности (анатмавада).

Ортодоксальный брахманизм, религия, господствовавшая в Индии во время жизни Будды, утверждал, что человек и другие живые существа имеют некую духовную основу - истинное "я", атман. Этот атман - абсолютный субъект, не могущий быть объектом. Тело не атман, ведь можно сказать "мое тело". Мысли, чувства также не атман, ибо можно сказать "мои мысли" или "Я чувствую". Атман это некая исходная субъективность - "не то, что глаз видит, а то, что глазом видят". Этот атман бессмертен и нерушим. Цель человека - познать атман и достичь его единения с мировым «Я», абсолютом, Брахманом.

Буддизм же видит в учении об атаане основу для влечения и привязанности: ведь все желания и стремления имеют смысл только в том случае, если есть "Я", которое можно облагодетельствовать или ублажить. Устранение иллюзии "Я" для Будды устранение самой основы привязанностей и влечений.
Брахманской доктрине атмана буддизм противопоставляет учение о личности как о некоем сложном образовании, составленном из определенных частей, компонентов, подобно тому, ка нет такой сущности, как "телега", но есть некоторое структурно упорядоченное сочетание элементобразующих такую вещь, как "телега" (т.е. повозка, колеса, дышло и т.п.). В такой концепции личности нет уже места для единой и неделимой души ил "я".

Личность для буддистов является упорядоченным сочетанием пяти групп элементов - скандх (дословно: куча). Эти "пять куч" таковы: материя или чувственное (рупа), активное, волевое, связанное с кармой начало (санскара); способность к различению и образованию представлений (самджня), чувства (ведана) и безличное сознание (виджняна); При этом эти кучи (скандхи) тоже не являются некими субстанциями или "кирпичиками" личности. Они в свою очередь представляют собой группы элементов (дхарм), мельчайших единиц психической жизни. Но и дхармы - не субстанция, ибо применительно к ним нельзя говорить об отличии носителя и несомого им качества. Это во- первых. А во-вторых, дхармы мгновенны (но об этом ниже).

Буддизм разработал сложную классификацию дхарм. Так, они делятся на обусловленные и необусловленные (к последним относится и нирвана как некий фактор покоя, потенциально присутствующий в водоворотах бурлящей психики), подверженные эффективности и не подверженные ей, благие и неблагие. Дхармы одного типа след культивировать в процессе созерцательной практики, другого - изымать из потока сознания, гасить их деятельность.

Таким образом можно сказать, что для буддизма в конечном итоге личность сводится к комбинации мгновенных, вспыхивающих и гаснущих элементов психики - дхарм. Но если это так и никакой души нет, то каким же образом возможны повторение существования, что же перерождается, что переходит из одной жизни в другую?

На самом деле буддизм вовсе не утверждает, нечто перерождается или переходит из тела в тело. Речь идет скорее о перегруппировке элементов, составляющих эмпирическую личность. Это можно сравнить с калейдоскопом: поворот трубы приводит к изменению конфигурации кусочков стекла и образованию другого узора. То же происходит и с комплексом дхарм: в соответствии с кармическим результатом предыдущей жизни происходит перегруппировка и изменение набора, что эмпирически выражается в рождении другого живого существа.

Доктрина мгновенности.

И, наконец, последней характерной особенно раннего буддизма является доктрина мгновенности (кшаникавада). Ее основной принцип предельно лапидарен: все мгновенно. Внутренний смысл: этого утверждения однако достаточно сложен. Согласно этой теории, каждая дхарма (и, соответственно, комплексы дхарм - живые существа) существует только одно мгновение. Поэтому буддисты вполне солидарны со словами известной песни: "Призрачно все в этом мире бушующем. Есть только миг между прошлым и будущим, именно он называется "жизнь".

А следующий момент? В следующий момент появляется новый дхармический комплекс, причинно (кармически) обусловленный предыдущим и т.д. Таким образом, жизнь (жизни) любого живого существа можно сравнить с кинолентой: кинофильм реально состоит из отдельных дискретных кадров, но при просмотре мы их не видим и воспринимаем фильм как непрерывный континуум. Из таких же "кадров" - мгновений состоит и жизнь каждого живого существа, точнее - бесчисленного множества связанных друг с другом причинными (кармическими) связями живых существ - преемников друг друга. Смерть и новое рождение в таком случае - конец одной и начало другой серии в безначальном сериале, Нирвана - конец фильма. Учение о мгновенности углубляет доктрину об отсутствии души - атман а и конкретизирует ее. Понятно также, что в мировоззрении типа раннебуддийского не остается места для Бога-творца и промыслителя, который с успехом заменяется законом причинноследственной связи, перенесенным в сферу психологии и нравственности и учением о безначальном (но не обязательно бесконечном - каждый может обрести нирвану, следуя Учению) выполнении элементов-дхарм, вызывающем все страдания сансарического коловращения.

На этом первая лекция о буддизме закончена. Следующая будет посвящена двум важнейшим направлениям, на которые позднее разделился буддизм - Хинаяне и Махаяне.

Вторая лекция: Хинаяна и Махаяна.

Как сообщает буддийское предание, сразу же после нирваны у Учителя возникла необходимость собрать воедино все, связанное с его учением. На первом соборе буддийской сангхи (общины) три ближайших к Будде ученика пересказали все, что они помнили из наставлений Благословенного, положив, таким образом, начало формированию буддийского канона. Последний окончательно оформился и был записан незадолго до начала новой эры. Получил он название «Трипитака» (на языке пали Типитака), т.е. Три Корзины. Три Корзины чего? Разумеется, Дхармы, буддийского учения. Первая корзина, «Сутра питака» (Корзина сутр), содержит наставления Будды (или те, что стали приписываться Будде позднее) по важнейшим доктринальным, вероучительным вопросам. Вторая корзина, «Виная питака», посвящена принципам и нормам уставного характера, регулирует правила монашеского общежития, все стороны монастырского быта и поведения монахов. Третья корзина, «Абхидхарма питака», вмещает в себя наиболее сложные философско-психологические теоретические трактаты буддийских мыслителей.

Несмотря на формирование единого (казалось бы) канонического свода, буддизм очень рано стал делиться на различные течения и направления, отличавшиеся друг от друга по толкованию тех или иных аспектов учения Будды. Вместе с тем, эти направления и школы мирно сосуществовали и не противопоставляли себя друг другу по принципу «ортодоксия - ересь». Этих направлений было так много, что некоторые историки раннего буддизма даже называют первые несколько столетий после нирваны Будды «сектантским периодом».

Постепенно на базе этого многообразия школ и течений сложилось два основных направления буддизма, существующих и в настоящее время: Хинаяна и Махаяна, то есть соответственно Малая Колесница и Большая (или Великая) Колесница. Колесница - это Путь спасения. О смысле этих названий следует сказать несколько слов.

Строго говоря, самоназванием здесь является только «Махаяна», поскольку слово «Хинаяна», имеющее в значительной степени уничижительный смысл, было присвоено последователям этого направления именно махаянистами и с их легкой руки получило широкое распространение в буддологической литературе. Сами «хинаянисты», считающие себя подлинными хранителями заветов самого Будды, себя никак специально не называли, воспринимая себя просто как буддистов. В настоящее время из школ этого направления сохранилась только одна - тхеравада («учение старейших»), вследствие чего понятия «Хинаяна» и «тхеравада» совпали. Понимая всю условность названия «Хинаяна», мы тем не менее будем им пользоваться и ниже в силу терминологического удобства и сложившейся традиции. Хинаяну и Махаяну также называют соответственно Южным и Северным буддизмом, поскольку Хинаяна получила распространение в основном в странах, расположенных к югу от Индии: Шри-Ланке (Цейлон) и государствах Индокитая (за исключением Вьетнама), чья культура формировалась под сильным и непосредственным влиянием индийской культуры. Махаяна же распространилась далеко к северу от Индии: в Китае и других странах Восточной Азии (Корея, Япония, Вьетнам), Тибете, Монголии и далее - вплоть до Бурятии, Тувы и Калмыкии. Именно в форме Махаяны буддизм стал поистине мировой религией, порвавшей пуповину, связывавшую его с индийской цивилизацией и утвердившейся народов, культурное развитие которых генетически никак с Индией не было связано.

В чем же заключаются основные различия между Хинаяной и Махаяной?

Различия между Хинаяной и Махаяной.

Рассмотрим их на примере двух важнейших аспектов и учения: представлении о спасении и религиозном идеале и представлении о Будде.

В Хинаяне идеалом человека считается архат («достойный»), т.е. святой, благодаря соблюдению всех правил винаи и практике созерцания, медитации, достигший освобождения от сансары и обретший таким образом нирвану, как ее уже раньше обрел сам Будда. Другими словами, последователь Хинаяны стремится только к собственному освобождению которое к тому же может быть достигнуто только монахом бхихшу (на яз. пали: бхиккху).

Мирянам остается лишь улучшать свою карму через воздержание от зла, совершение добрых дел и почитание Трех Драгоценностей буддизма: Будды, его Учения (Дхармы) и общины монахов (сангхи). Подобная установка резко сужал социальную базу Хинаяны, а также ее стремление к прозелитизму и способность к приспособлению к иным, отличным о индийских, реалиям.

Культ в Хинаяне играет довольно незначительную роль и ограничивается в основном почитанием памяти Шакьямуни исторического Будды. Канонические тексты Хинаяны (Трипитака) написаны на языке пали, одном из пракритов, языков переходных от санскрита к новоиндийским языкам.

Совершенно иначе относится к религиозному идеалу Махаяна. Не архат, полностью отрешившийся от мира, а бодхисаттва (бодхи - пробуждение, просветление, саттва - существо т.е. «пробужденное существо») является идеалом Махаяны так что ее даже иногда называют Бодхисаттваяной - «Колесницей бодхисаттв». Первоначально бодхисаттвой назывался будущий Будда. Так, бодхисаттвой был Сиддхартха Гаутама до того, как достиг Пробуждения, бодхисаттвой является Майтрейя (Дружелюбный), который станет Буддой в будущем. Однако в Махаяне это слово приобрело совершенно иной смысл. Теперь бодхисаттвой начинает называться святой, достигший нирваны (точнее - состояния Будды), но отказывающий» вступить в вечное успокоение, пока не будут спасены во живые существа: «Сколь бы не были неисчислимы живые существа - клянусь освободить их. Сколь бы не были бесчисленны мои заблуждения - клянусь избавиться от них. Как бы ни была непостижима дхарма Будды - клянусь постичь ее».

Два главных качества бодхисаттвы - великое сострадание (махакаруна), проявляемое через искусные методы спасения: живых существ (упайя) и премудрость (праджня), позволяющая видеть вещи такими, какими они являются в действительности. Как птица не может лететь на одном крыле, так и пробуждения нельзя достичь при помощи только одного и этих двух качеств. Изменяется и побудительный мотив достижению пробуждения: это не желание самому освободиться из болота коловращения рождений - смертей, а стремление достичь состояния Будды, дабы иметь возможность наилучшим образом спасать живые существа из моря страданий.

В Махаяне выделяется три типа бодхисаттв: Бодхисаттва-царь, достигающий состояния Будды и спасающий живые существа подобно тому, как царь, сидя на троне, заботится о своих подданных; бодхисаттва-пастух, входящий в нирвану только после того, как последнее живое существо вступит в нее, подобно тому, как пастух входит в дом, только загнав стадо в стойло; бодхисаттва-лодочник, спасающий живые существа по одному, подобно тому, как лодочник перевозит пассажиров с одного берега на другой.

В ранних текстах Махаяны о бодхисаттвах говорилось прежде всего как о людях, стремящихся к пробуждению на благо всех живых существ. В поздних текстах бодхисаттвы -святые, наделенные невероятными силами и возможностями, намного превосходящими возможности богов ведической религии; в одном тексте, например, говорится, что бодхисаттва может подбрасывать миры словно шарики.

Постепенно формируется культ бодхисаттв - спасителей, помощников и заступников простых людей. Популярнейшими объектами почитания становятся воплощенное сострадание - бодхисаттва Авалокитешвара и женщина - бодхисаттва Тара (на Дальнем Востоке их образы слились воедино в женское божество Гуань-инь, японск. Каннон, культ которой напоминает западноевропейский культ Мадонны). Почитались и другие великие бодхисаттвы: Маньджушри, Самантобхадра, Майтрейя - будущий Будда. Все эти бодхисаттвы достигли своего сострадательного могущества благодаря совершенствованию в течении бесчисленного количества жизней, за многие мировые циклы.

Хинаяна признавала, что в бесчисленных мирах Вселенной могут существовать бесчисленные Будды, но никакой роли в Хинаяне они не играли. В Махаяне Будды других миров также становятся глубоко почитаемыми. Самый яркий пример - Будда Амитабха, который, будучи бодхисаттвой, дал клятву, что он не станет Буддой, если в своем мире ему не удастся создать «рай» для всех почитающих его и уповающих на него существ любых миров. Клятва бьтла исполнена, и Амитабха создал «рай» Сукхавати, землю блаженства, после рождения в котором живые существа достигают пробуждения и нирваны. Со временем культ Амитабхи стал одним из самых распространенных, а на Дальнем Востоке появилось даже особое направление буддизма, называемое обычно Амидаизмом (Амида - японское наименование Амитабхи), последователи которого считают повторение с верой имени Будды Амитабхи (нянь фо; нэмбуцу) главным средством достижения спасения. Иным было и отношение к мирянам в Махаяне. Махаянское духовенство не только считало необходимым вовлекать мирян в религиозную деятельность сообразно их способностям и уровню развития, но и считало, что не только монахи, но и миряне могут достичь пробуждения и обрести состояние Будды. Так, в одной из махаянских сутр «Сутре о Вималакирти», мирянин Вималакирти наставляет в самых тонких вопросах буддийской философии не только монахов (шравака), но и бодхисаттв, превосходя их в мудрости. Подобная установка безусловно способствовала расширению социальной базы Махаяны, а ее гибкость и необыкновенная приспособляемость к новым условиям и особенностям не только личностного, но и социокультурного плана, вытекавшая из доктрины искусных средств, применяемых бодхисаттвой на благо живых существ, обусловила успех махаянистов в проповеди буддизма далеко за пределами Индии. Именно в форме Махаяны буддизм по сути и становится мировой религией.

Учение об «искусных методах» можно проиллюстрировать на примере притчи о горящем доме из «Лотосовой сутры». Некий богатый человек уехал на ярмарку, оставив в доме своих маленьких сыновей. В его отсутствие начался пожар. Отец, вернувшись, стал кричать детям: «Пожар! Выходите, вы погибнете!» Но дети не понимали слов «пожар», «погибнуть» и продолжали играть в доме, объятом пламенем. Тогда отец сказал им: «Идите сюда, я привез вам игрушек!» Тогда дети выбежали из горящего дома и спаслись, а отец подарил им несколько великолепных колесниц. Смысл притчи весьма прозаичен. Отец - это Будда, его дети - все живые существа Горящий дом - сансара, мир рождений-смертей, суть которого сострадание. Люди в своем неведении не понимают этого и продолжают блуждать в сансаре, переходя из одного существования в другое. Будда применяет искусные методы для их спасения и обещает им нечто, кажущееся на их уровне понимания привлекательным. Колесницы - пути, ведущие ко спасению: Колесница шраваков (хинаянских монахов), Колесница пратьека - будд (будд-только-для-себя), - эти две Колесницы образуют Хинаяну, - Колесницу бодхисаттв и Единую Колесницу (экаяна), Колесницу Будды, включающую в себя все прочие Колесницы, синтезирующую и превосходящую их.

Для Махаяны характерны разработанные формы культа. Махаянские тексты в оригинале были написаны на санскрите, а позднее переведены на китайский и тибетский языки. Махаяна не отрицает полностью хинаянское учение, а только лишь считает его недостаточным и не в полной мере открывающим учение Будды подобно тому, как высшая математика не отрицает арифметику, но более того, в какой-то степени базируется на ней. Поэтому Махаяна признает авторитет канонических текстов хинаянской Трипитаки, но не считает их учение окончательным. В рамках Махаяны было создано множество сутр, неизвестных палийской Трипитаке, но также приписывающихся самому Будде. Если хинаянисты утверждали, что все сказанное Буддой - истина, то махаянаты изменили формулировку, провозгласив, что всё, что является истиной, есть учение Будды. Подобная установка позволят рассматривать личное достижение адепта, его личный йогический опыт и результаты последнего в качестве истины, излагать; которую вполне позволительно от имени Будды. По-видимому, такой клинический подход и лежал основе нового канонического творчества в рамках Махаяны.

Не в меньшей степени отличается и концепция Будды в Махаяне и Хинаяне. Хинаянская концепция Будды называется «мирской» (лаукика). Согласно ей, Будда был просто человеком, впервые (по крайней мере, в нашем мировом периоде) познавшим истину и указавшим путь к освобождению. Задача его последователей - идти путем, подражать ему, исполнять его заветы. Обретя нирвану, Будда навечно покинул мир, поэтому молиться ему или надеяться на его помощь бессмысленно, каждый человек должен быть светильником самому себе и усердно работать для достижения освобождения. Совершенно иначе понимали Будду махаянисты. Их концепция называется «све рхмирской» (локоттара). Для махаянистов историчекий Будда лишь одно из многих проявлений на ypoвне «миражеланий» некой универсальной, космической сущности, называемой Дхармакайей, телом дхармы. Собственно, вечное и изначально совершенное и есть Будда в собственном смысле этого слова. «Тол ько глупцы,- говорит Будда в «Лотосовой сутре»,- думают, что я родился в роду Шакьев и достиг пробуждения под деревом бодхи. Я изначально пробужден, пробужден прежде в времен».

Так в Махаяне сложилась неведомая Хинаяне концепция Вечного Будды. Вместе с тем, Вечный Будда не является Богом в привычном для нас смысле, поскольку не является творцом, ни промыслителем этого мира, плода не пробуждённой кармической активности погруженных в сансару живых существ.

Изначально пребывая в нирване, Вечный Будда тем менее никоим образом не «отстранен» от мира. По своему великому состраданию он проявляет себя в мирах сансары еще в двух «Телах»: Теле Воздаяния (самбхогакайя) и Магически Сотворенном Теле (нирманакайя). В своем втором теле Будда являет себя на уровне миров форм и не-форм, общается с бодхисаттвами и другими высшими личностями, является практикующему йогину в его созерцаниях. Кроме того, в этом же Теле Будда наслаждается нирваной как положительным блаженством. В третьем своем Теле Будда является в мире желаний, перед людьми, проповедуя им Учение в виде учителя-человека. Таким образом, исторический Будда Шакьямуни для махаянистов есть не что иное, как Будда в его Магически Сотворенном Теле, некое явление или манифестация Вечного Будды на плане человеческого существования. Таких явлений было бесконечно много в прошлом и будет бесконечно много в будущем.

Дхармовое Тело Будды есть сущность существования. А следовательно, все во вселенной (или говоря буддийским языком, все дхармы) является «Буддовым» по своей сути, наделено природой Будды, которая есть пробужденное сознание, в качестве своей природы. А это означает в свою очередь. что все живые существа во вселенной являются не кем иным, как Буддами и только в силу своего фундаментального заблуждения (авидья) не знают этого, не осознают себя таковыми. Пробудить в себе свою изначальную природу, осознать себя как Будду на благо всех живых существ - вот цель махаяниста. Как сказал в одной из своих проповедей средневековый японский проповедник буддизма Догэн, если мы посмотрим правильным взглядом даже на жабу и червяка, то увидим, что и они наделены всеми признаками Будды. Это природа Будды, скрытая в каждом существе, как зародыш скрыт в материнской утробе, получила в буддизме Махаяны название Татхагата-гарбхи, Зародыша Так Приходящего (распространенный эпитет Будды). Как мед скрыт в сотах, как могучее дерево скрыто в семени , как золотая статуя скрыта под слоем грязи, так и в каждом живом существе скрыта природа Будды.

Другим следствием данного подхода явилось парадоксальное, на первый взгляд, утверждение о тождестве сансары, мира рождений-смертей, и нирваны. Но если истинной реальностью является Дхармовое Тело Будды, то есть изначально пробужденное сознание, а все дхармы имеют его в качестве своей природы, то ни для какой другой сущности просто не остается места: сансара не имеет никакой другой собственной природы, кроме природы Будды. Следовательно, сансара со всеми ее страданиями есть лишь плод заблуждения, неадекватного видения реальности. С исчезновением неведения призрак сансары тает, словно сон после пробуждения, исчезает, как исчезает змея, за которую ошибочно была принята веревка, после устранения этой ошибки и оказывается, что все живые существа были Буддами и пребывали в нирване с самого начала. «Знайте же, что все дхармы изначально спасены!»,-торжественно возвещает эту благую весть «Лотосовая сутра». Значит ли это, что и бодхисаттвам некого спасать?

Да, с точки зрения абсолютной истины это именно так, но с точки зрения истины сансарической, относительной, живые существа нуждаются в спасении и достижении пробуждения. Поэтому бодхисаттвы и проявляют великое сострадание, заботясь об освобождении живых существ, хотя они и знают, что все живые существа уже изначально свободны и являются Буддами здесь и теперь.

Впрочем, некоторые махаянские сутры содержат учение о так называемых иччхантиках, то есть некоторых живых существах, лишенных возможности достичь состояния Будды. Но большинство сутр Махаяны отвергают это учение как неосновательное. Интересно, что иногда иччхантиками (правда, добровольными) оказываются бодхисаттвы: ведь они дают обет не вступать в нирвану, пока не будут спасены все живые существа, а их число в бесчисленных мирах вселенной бесконечно. Следовательно, бодхисаттвы не смогут вступить в нирвану и достичь окончательного освобождения. Однако уже сама альтруистическая деятельность бодхисаттв оказывается их нирваной: путь и цель совпадают в махаянской динамической концепции освобождения. К тому же бодхисаттва, полностью осознав доктрину отсутствия индивидуального «я» (анатма вада), не видит разницы между собой и другими, а значит спасение всех и есть спасение каждого. В науке давно велись споры, что древнее и что в большей степени соответствует учению самого Будды Шакьямуни, Хинаяна или Махаяна. В прошлом обычно считалось, что Хинаяна в большей степени соответствует учению раннего буддизма, адекватным изложением которого является палийская Трипитака, а Махаяна является результатом позднейшего развития. Однако ряд исследований крупнейших ученых-буддологов XX века, в том числе и представителей отечественной буддологической школы (Ф. И. Щербатского, О. О. Розенберга, Е. Е. Обермиллера) дают основание предположить, что ни Хинаяна, ни Махаяна не могут претендовать на непосредственное воспроизведение первоначального буддизма и в равной мере являются результатом многовекового развития этой религии (первоначальное размежевание Хинаяны и Махаяны относится, видимо, к началу новой эры).

С другой стороны неправомерно говорить и о Махаяне как о некоем (по сравнению с Хинаяной) позднейшем искажении учения Будды. Скорее всего, и Хинаяна, и Махаяна равным образом восходят к учению великого Основателя буддизма, развивая различные его стороны и оформляя то, что в скрытом виде, потенциально уже присутствовало в древнейшем пласте буддийского учения, приспосабливая его к не условиям и различным социально-психологическим стереотипам разных категорий верующих. Таким образом, оба направления буддизма равнозначно являются законными наследниками проповеди Будды Шакьямуни.

Золотой чердак

Контакты

Поиск

Новости

Онлайн-курс по Тайцзи цигун. Начало.

Первое занятие в новой группе Тайцзи цюань

Каллиграфия: ученики и их работы

Каллиграфия Александра Житомирского

Онлайн-курс Тайцзи-цигун